Виновны в защите Родины, или Русский - Страница 110

110

..СПИД — болезнь нашего времени, СПИД — политический — в особенности. И самое страшное — это привыкание к вирусу и последующая потеря как политического иммунитета, так и банального здравого смысла. Еще вчера мы негодовали при одной мысли о дискриминационном, законе о языках. Сегодня это уже реальность, и о недавнем, негодовании мы забыли. Еще вчера мы возмущались разговорами о республиканском гражданстве, делящем людей на разные сорта в зависимости от национальности — сегодня мы, как стадо баранов, покорно ждем, когда же новый состав Верховного Совета от НФЛ примет, это, как закон. Еще вчера даже Дума НФЛ боялась вслух сказать о выходе из СССР, сегодня для большинства руководителей республики и сотен тысяч, обманутых ими «народников» односторонняя декларация о независимости — вопрос решенный.

Стало ясно видно, что латышский национализм крайне избирателен — он дружит, с национализмом, грузинским, эстонским, украинским; он даже щедро делится с ними недавно приобретенным, западным, опытом, деньгами, инструкциями и советниками.

Зато все «советские националисты» (какое интересное словосочетание!) дружно борются общим, фронтом, против русских в своих республиках. Мы привыкли ко многому, но что ждет нас завтра, если мы не очнемся от спячки, вызванной притуплением иммунитета, что на деле означает элементарную потерю способности к выживанию?

Мулодцы из «Лабвакара», закончившие, кстати, по особой квоте московские и ленинградские творческие вузы, поют нам колыбельную. Их сотоварищи из охранных отрядов НФЛ примеряют, форму штурмовиков. А мы все верим, успокаивающим, речам, любимца Запада и генсека по совместительству. Единственное спасение наше сегодня — открыть глаза! Тому, кто думает, о завтрашнем, дне, не страшен никакой вирус! Тому, кто не променяет, будущее своих детей и своей великой страны, на сегодняшнее временное спокойствие ради подачки, брошенной до поры до времени «мигрантам» «носителями приоритета», — тому место с нами. Если мы делаем, что-то не так, приходите, будем, делать вместе, может, получится лучше! Только не отсиживайтесь в кустах, их вырубят вместе с вами, освобождая место для «независимости».

Валерий Ржевский»

Иванов еще долго сидел, курил, ожидая, пока закончится съемка за плотно закрытыми дверями интерфронтовской видеостудии. Участвовать в записи ему не хотелось совершенно — и так каждый день интервью, съемки, пресс-конференции. Все это уходило на Запад, в лучшем случае — в Россию. А здесь — здесь только «Единство» с тиражом в пятьдесят тысяч да пара передач в неделю в эфире полуподпольной радиостанции КПЛ «Содружество». Собственные документальные фильмы и телевизионные сюжеты тоже транслировались в основном только Ленинградским телевидением, крайне редко удавалось что-то протолкнуть в Останкино. А поле битвы Интерфронта — здесь, в Латвии. Да еще и слова не скажи прямо, республиканские власти, оседлав умело поднятую с помощью западных спецов волну национализма, поставили русских в заведомо проигрышную позицию. Начнешь говорить о русском, тут же получишь от латышей в ответ — катись в Россию. А из Москвы — окрик: подрываете советскую политику дружбы народов! Короче, национализм сегодня в Союзе разрешен всем, кроме русских. Но главное, наши люди сами, искренне, не приемлют национализма, не понимая, что война в очередной раз идет не с политическим строем, а с русским народом. Про бытовую русофобию знают и понимают. Про русофобию НФЛ знают и понимают. Но поверить всерьез в то, что именно русские являются главным врагом, не могут. Будут ждать все новых доказательств, что латыши и грузины с бандеровца-ми нам не братья… Ждать до последнего. А когда поймут и разъярятся — будет поздно. В том и расчет — step by step, медленно и печально. Пусть привыкают….

Господи, когда же они закончат, наконец? Интересно, что скажет Петрович, видел ли он Смоткина, разузнал ли что о той женщине? Неужели и в самом деле — это Татьяна?

«Ужель та самая Татьяна?!» — даже смешно, право. Столько лет прошло, забыл давно и про госпиталь, и про нее. Или не забыл? Испугался тогда принимать решение или жизнь закрутила? Эх, молодой был, глупый! А если бы? Что тогда?

Ответить сам себе Валерий Алексеевич не успел. Дверь студии отворилась, народ повалил в коридор — перекурить после неожиданно затянувшейся съемки.

Маленький — человек на десять — уютный, приятно округлый банкетный зал ресторана «Таллин» дышал теплом. Овальный стол уже был накрыт холодными закусками и горячительными напитками. Михаил Петрович окинул взглядом проголодавшихся, замотанных длинным днем товарищей и решительно распорядился «наливать».

Улучив минутку, Иванов поймал Петровича, вышедшего в туалет, за локоток отбуксировал его к стойке бара и стал пытать с пристрастием:

— Петрович, так ты Смоткина видел?

— Видел-видел. — пробормотал уже немного «уставший» старший товарищ. — Он, кстати, сегодня же уехал в Вильнюс.

— А как же его спутница?

— Звягинцева Татьяна Федоровна. 54-го года рождения. Переводчица по образованию. Интердвижение консультирует по вопросам контактов с зарубежными СМИ, штатно там не работает.

— Звягинцева. — Валерий Алексеевич растерянно морщил лоб, — хотя, если замужем, вполне могла сменить фамилию.

— Разведена. Муж был военным, но не простой армеец, точно. Подробностей никто не знает.

Очень компетентна, общительна, имеет широкие связи среди иностранных журналистов. Ведет себя вместе с тем довольно строго — мужики к ней яйца подкатывали, но безуспешно. Что еще? Детей нет Живет в Вильнюсе. В средствах, судя по всему, не нуждается. Официально числилась в местном отделении «Интуриста», сейчас уволена, но подрабатывает частным образом. В Интердвижении с самого начала по рекомендации кого-то из лидеров. Вот, собственно, и все, что можно было выдоить, не привлекая особого интереса к объекту.

110